Может ли КТ ошибочно диагностировать рак печени после введения инсулина

Да, на КТ может быть ошибочно установлен диагноз рак печени после введения инсулина. Инсулин может влиять на метаболические процессы в печени, что может привести к изменению структуры и плотности тканей, делая их более похожими на опухолевые образования.

Однако для подтверждения диагноза всегда необходимо дальнейшее обследование и анализ клинической картины. Для точной диагностики рекомендуется проводить дополнительные исследования, такие как биопсия или магнитно-резонансная томография, которые помогут исключить ложные срабатывания и уточнить состояние печени.

Как лечение онкологического заболевания влияет на сахарный диабет?

Процесс лечения онкологических заболеваний оказывает как краткосрочное, так и долгосрочное воздействие на уровень сахара в крови у пациентов с диабетом.

Краткосрочные последствия:

• В ходе терапии, такой как химиотерапия, могут возникнуть колебания глюкозы в крови.
• Стресс и беспокойство, связанные с лечением, приводят к выделению гормонов, которые способствуют повышению уровня сахара.
• После операции может потребоваться увеличить дозировку антидиабетических препаратов из-за повышения уровня глюкозы во время периода восстановления, так как организму необходимо больше питательных веществ.
• У пациентов с онкологическими заболеваниями иногда уменьшается вес, что делает прежние дозировки лекарств неактуальными. Корректировать дозу может исключительно врач-эндокринолог.

Долгосрочные последствия лечения для уровня сахара в крови:

Некоторые химиотерапевтические препараты могут повреждать те же органы, что и длительный плохо контролируемый сахарный диабет:

• Сердечно-сосудистые заболевания (кардиотоксичность);
• Нарушения нервной проводимости (периферическая полинейропатия, сниженная чувствительность конечностей у пациентов с диабетом);
• Заболевания почек (нефропатия при диабете и токсичность химиотерапевтических препаратов);
• Заболевания глаз (диабетическая ретинопатия, повреждение сосудов глазного дна).

Поэтому перед началом онкологического лечения, если есть возможность, требуется пройти обследование и оценить риски возможных осложнений, а Выяснить состояние хронических заболеваний, связанных с диабетом, и принимать решения только после консультации с врачом.

Как сахарный диабет влияет на лечение рака?

Недостаточный контроль над диабетом повышает вероятность появления побочных эффектов в ходе онкологического лечения.

Важно понимать, что в организме все функции взаимосвязаны, и для успешного лечения критически важно, чтобы все показатели были нормальными.

Если контроль диабета плохой и уровень сахара очень высокий:

• Увеличивается вероятность инфекционных осложнений;
• Замедляется заживление послеоперационных ран;
• Снижается эффективность химиотерапии;
• В некоторых случаях, если диабет оказывается неконтролируемым, врачи вынуждены откладывать или отменять лечение.

Онкохирургический взгляд на гепатоцеллюлярный рак сегодня

Исследование Yamamoto и коллег (1994) установило, что применение периоперационной гемотрансфузии негативно сказывается на отдалённых результатах оперативных вмешательств.

• Солитарная опухоль класса A по шкале Child-Pugh;
• Отсутствие портальной гипертензии;
• Нормальный уровень билирубина.

• Солитарная опухоль;
• Безрецидивный период не менее одного года;
• Нет инвазии в воротную вену.

• Солитарная опухоль размером до 5 см;
• Не более 3 очагов, каждый из которых не превышает 3 см.

• Миланские критерии;
• Сателлитные метастазы;
• Микрососудистая инвазия;
• Степень дифференцировки опухоли.

• Внутриопухолевое введение этанола (PEI);
• Радиочастотная абляция (РЧА);
• Микроволновая коагуляция.

Результаты метаанализа по эффективности трансартериальной химиоэмболизации (ТАСЕ) показывают, что 35% пациентов получают положительный ответ на лечение.

Что касается трансартериальной лучевой терапии (липиодол, радиоактивный йод), исследования не указывают на значительное увеличение выживаемости пациентов.

Исходя из этого, можно сделать следующие выводы:

1. Тактика лечения гепатоцеллюлярной карциномы установлена не только в зависимости от стадии опухоли, но и от наличия других заболеваний печени (например, цирроза).
2. Единственным радикальным лечением является резекция или трансплантация печени.
3. Успешный отбор пациентов является гарантией положительных отдалённых результатов.
4. Радикальное лечение доступно лишь ограниченному числу пациентов.
5. На данный момент в лечении нет установленной схемы адъювантной и неоадъювантной терапии.

Лабораторные тесты

Лабораторные анализы способны оценить функцию печени, но не могут указать на наличие или отсутствие злокачественной опухоли. Они помогут определить цирроз или гепатит, однако рак не будет отражён на показателях.

Роль альфа-фетопротеина (АФП) в диагностике рака печени иногда преувеличивается. Этот маркер может повышаться при различных патологических состояниях печени. Даже если обнаруживается небольшой гепатоцеллюлярный рак, АФП может быть повышен только у 20% пациентов. Однако при высоких значениях в сотнях измерений и нарушенной васкуляризации на КТ или МРТ при опухолях размером более 2 см, сомнений в злокачественной природе не остается.

Наряду с методами визуализации маркёр АФП используется для контроля эффективности лечения рака печени, поскольку увеличивается при формировании сосудов в растущей опухоли.

Опухоли печени: современные подходы к диагностике и лечению

Печень — важный и многофункциональный орган. Регулярные диспансерные обследования почти всегда включают анализы функции печени и УЗИ брюшной полости, в том числе печени. Однако результаты, полученные в ходе плановых или целенаправленных медицинских осмотров, часто оказываются затруднительными как для врачей, так и для пациентов.

Что мы знаем об опухолях печени? Всегда ли их необходимо лечить? Достаточно ли УЗИ, чтобы обнаружить рак? Являются ли приговором метастазы в печени? Рассказывает доктор медицинских наук, хирург-онколог Владимир Лядов, заведующий отделением общей онкологии Городской клинической онкологической больницы №1 г. Москвы.

Первичные и вторичные опухоли: классификация

Опухоли печени представляют собой значительную медицинскую и социальную проблему. Статистические данные не полностью отражают реальную картину. Мы знаем, сколько новых пациентов с злокачественными опухолями печени и желчевыводящих путей регистрируется каждый год. Однако многие люди страдают от метастатического рака — переносом других опухолей в печень. Тут мы можем опираться только на приблизительные цифры.

Кроме того, в отличие, например, от поджелудочной железы, где практически каждая выявленная опухоль требует лекарственного лечения или хирургического удаления, образования печени нередко являются доброкачественными и не требуют никакого вмешательства. Такие ситуации вообще не отражены в статистике, но все равно являются сложной клинической задачей для врачей и поводом для беспокойства пациента.

При попытке оценить масштабы проблемы можно отметить, что в нашей стране ежегодно выявляется порядка 20 тысяч новых случаев первичных злокачественных опухолей печени и желчных протоков. Около 30 тысяч пациентов с метастазами рака толстой кишки в печень также обнаруживаются каждый год. Можно предположить, что число пациентов с метастазами из других опухолей не меньше, а возможно и больше. Доброкачественные образования (кисты, гемангиомы, узловая гиперплазия) встречаются очень часто. Таким образом, ежегодно более 100 тысяч пациентов в нашей стране обращаются к врачам в связи с образованием в печени, включая и злокачественные опухоли.

УЗИ, КТ, МРТ: какой метод более точный?

Хотя печень часто анализируют в ходе обследований, выявление опухолей в этом органе является сложной задачей. Долгое время основным методом диагностики была ультразвуковая диагностика (УЗИ). Это самый доступный и широко распространённый способ, однако он может содержать множество неточностей и ошибок. У многих пациентов УЗИ может не обнаружить образование или затруднить определение его природы, что крайне важно для того, чтобы разделить пациентов, которым не требуется лечение, и тех, кому оно необходимо.

В последние десятилетия был разработан целый ряд более точных томографических методик – КТ, МРТ, ПЭТ, которые могут использоваться для обследования пациентов с образованиями в печени. Компьютерная томография является наиболее распространенным методом и в России, и во всем мире, но она тоже, к сожалению, не всегда позволяет точно поставить диагноз. Существуют опухоли, которые имеют такую же рентгеновскую плотность, как и обычная ткань печени, потому плохо видны на КТ. Не всем пациентам правильно проводят исследование с контрастированием – введением внутривенного контрастного препарата, а без этой части исследования КТ становится бессмысленной при оценке образований печени.

Золотым стандартом для диагностики таких опухолей считается магнитно-резонансная томография (МРТ). К сожалению, в ряде городов страны нет возможности быстро пройти МРТ, желательно с контрастным усилением. Кроме того, качество результатов МРТ сильно зависит от уровня выполнения исследования, что не всегда достигается из-за недостаточной подготовки лаборантов и специалистов, работающих с этой аппаратурой. Что касается позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ), которая использует радиоактивные вещества, накапливающиеся в злокачественных клетках, мы нередко применяем её в обследовании пациентов с метастазами в печени или для контроля эффективности лечения. Однако для первичной диагностики ПЭТ подходит не всегда, так как не все опухоли печени хорошо видны в этом случае.

Что делать пациенту, у которого при УЗИ обнаружено образование в печени? В первую очередь, важно понимать, что вывод – это не диагноз и, тем более, не приговор. Необходимо искать возможность пройти углублённое обследование, чтобы получить дополнительное спокойствие или быстро установить правильный диагноз и начать лечение.

Что лучше – химиотерапия, операция, а может быть «кибернож»?

В странах Азии первичные опухоли печени (гепатоцеллюлярный рак) встречаются довольно часто, но для России это заболевание не столь распространено. Наиболее часто к онкологам приходят пациенты с метастазами рака кишечника, желудка и иногда других органов.

Основная задача хирурга в данной ситуации – определить, может ли он внести что-либо к уже проводимой химиотерапии. В случае опухолей толстой кишки хирургическое вмешательство является крайне важным этапом, позволяющим спасти многих пациентов. С опухолями желудка или поджелудочной железы ситуация иная: это более агрессивные недуги, и хирургическое вмешательство возможно лишь для тех редких пациентов, которые хорошо реагируют на химиотерапию. Тактика зависит от источника метастазов.

Пациенты с образованиями в печени часто попадают в ситуацию, когда им предлагают излишне агрессивное лечение. Врачи рекомендуют, например, удаление небольших доброкачественных образований – таких, как кисты (это всего лишь пузырек с жидкостью) или гемангиомы (сосудистые опухоли, чаще всего врожденные и не требующие лечения).

Тем не менее, для пациентов с злокачественными опухолями, первичными или вторичными, существует ещё одна проблема: по грубым оценкам, не более четверти таких пациентов в нашей стране получает активное лечение, включая хирургическое, что могло бы значительно продлить жизнь или даже привести к излечению. Это во многом связано с нехваткой специалистов в области хирургии печени.

В некоторых областях отсутствуют специализированные учреждения, в которых проводятся подобные хирургические операции. На протяжении долгого времени в нашей стране онкологические клиники сосредоточивались исключительно на медикаментозной терапии для этой категории пациентов, а именно на химиотерапии.

Тем не менее, необходимость интеграции различных подходов становится очевидной исходя из статистики: у каждого четвертого человека, который страдает от рака толстой кишки — одного из наиболее распространенных видов онкологии — на момент диагностики уже имеются метастазы в печени. Похожие показатели наблюдаются и в последующем.

Так вот, если таким пациентам по какой-то причине не проводится хирургическое лечение, шансов на излечение практически нет. Химиотерапия позволяет некоторым пациентам прожить несколько лет, но практически никогда не приводит к полному излечению от рака. В то же время, если удается полностью удалить как опухоль кишечника, так и метастазы – в частности, в печени – то 40 процентов пациентов переживают пятилетний период, который мы нередко считаем критерием полного излечения. Эта цель достижима, но только если пациенты имеют возможность получать комплексное лечение (сочетание операции, лекарственного, иногда лучевого лечения).

Постепенное развитие хирургии и анестезиологии позволяет осуществлять всё более сложные операции на печени. Если 10-15 лет назад хирургическое вмешательство проводилось лишь у пациентов с единичными метастазами, то в настоящее время количество опухолевых очагов не является решающим фактором. Гораздо важнее сохранить достаточную часть печени, чтобы пациент был способен перенести операцию и продолжить полноценную жизнь.

Это требует высокой квалификации хирургов. В ряде случаев, если необходимо удалить метастазы, расположенные глубоко в органе, применяются методы абляции (выжигания опухоли) или стереотаксической радиохирургии, которые проводят дистанционно, минимально повреждая окружающие ткани. Такие подходы именуются паренхимо-сохраняющими. Мы в нашем отделении ГКОБ №1 в Москве активно используем эти техники, сотрудничая со специалистами компании «ПЭТ-технолоджи», которые имеют значительный опыт в области современного лучевого лечения метастазов печени в России. Убежден, что будущее онкологической терапии именно за комбинированием разных методик.

Выбор медучреждения: где лечиться

К сожалению, не каждое медицинское учреждение может предложить комплексный подход к лечению. В нашей стране есть множество хирургических отделений, где активно выполняются операции, и онкологических центров, преимущественно уделяющих внимание химиотерапии. Для пациента, которому поставлен диагноз рак печени, критически важно обратиться в клинику, занимающуюся всесторонней диагностикой и лечением этого заболевания. Важно, чтобы лечение обсуждалось в рамках мультидисциплинарной команды — хирургов, онкологов и радиотерапевтов. Применение различных методов воздействия на опухоль может значительно повысить шансы на выздоровление или, как минимум, подарить дополнительные годы жизни, превращая тяжелое раннее онкологическое заболевание в хроническое, при котором пациент периодически или постоянно получает терапию.

Ключевым моментом является обращение в учреждение, где регулярно лечится большое количество пациентов с аналогичными проблемами. Опыт специалистов этого центра позволяет collaboratively спланировать индивидуально адаптированную и наиболее эффективную стратегию лечения. Это и есть так называемый персонализированный подход, который приветствуется в современной медицине, особенно в лечении опухолей печени.

Пожилой пациент: когда еще могут помочь?

Говоря о значимости персонализированного подхода, следует уделить внимание вопросу возраста пациентов. В реальном примере недавно к нам обратился мужчина, который годом ранее перенес операцию по удалению опухоли толстого кишечника. В ходе этой операции были обнаружены метастазы в печени, после чего он прошел несколько курсов химиотерапии.

Лечащий врач решил не проводить хирургическое лечение метастазов, сославшись на возраст пациента — около 70 лет. Однако при повторном просмотре снимков мы установили, что образование, выявленное во время первой операции в печени, вообще не было метастазом, а представляло собой кисту, не связанную с раком толстой кишки.

Тем не менее, в глубине печени действительно были обнаружены два опухолевых очага, наряду с несколькими кистами. Это создало сложную диагностическую ситуацию. Пациент был оперирован, и нам удалось успешно удалить метастазы, а также закрыть сформированную в другом медицинском учреждении кишечную стому. Операция прошла успешно, что не только дало пациенту шансы на полное излечение от рака, но и вернуло ему прежнее качество жизни. В настоящее время он не проходит химиотерапию и живет обычной жизнью.

Чем старше пациенты, тем чаще им отказывают в лечении только на основании биологического возраста. Между тем многие из них могут перенести достаточно агрессивную терапию и прожить еще долго, будучи вылеченными. Каждый третий мой пациент – старше 75 лет. Если говорить об опухолях печени, самым пожилым из успешно прооперированных в моей практике был 85-летний, а по поводу других опухолей мы в отделении регулярно оперируем и 90-летних. Все определяется общим состоянием, но никак не возрастом, и врачам, определяющим тактику лечения, нужно смотреть на самого пациента, а не на цифры в его паспорте.